В этом значении продолжения растягиваемых слов изо дня в день он попивал чай, и звали его Гном. В том понимании значения, которое растягивалось до понимания непонятного олицетворения, в лице которого сияла улыбка с бородой, и его звали Дядюшка Пемзя.
Только ее никак не звали. И она была подругой, и жила у Деда. И Дед считал ее своей подругой. Но она ничего не считала. Она приходила и уходила. Приходила, и пекла вкусные печенья. Дед их любил.
Дядюшка Пемзя улыбался, а Гном нет, в тот день, когда его тапок порвался. Сам же Гном не был расстроен, но улыбаться ему не хотелось.
- Чего ты улыбаешься? - сказал он.
- Я не знаю, - сказал Дядюшка Пемзя.
- Зато я знаю, - сказал Дед.
- Что ты знаешь? - поинтересовался Гном.
- Я знаю его улыбку.
- Как ты ее можешь знать? Она же не несет никаких знаний?
- Никак… - коротко сказала Дед, опустив глаза и рассматривая ковёр Гнома. - Да, она не несет слов или значений. Она несет ...печенье.
И тут Дед сам захихикал, и далее сотрясался со смеху. Этот довольно продолжительный смех заразил Гнома, и Гном заулыбался. Дядюшка Пемзя уже давно расплывался, но спокойно сидел на своем кресле положив ногу на ногу, держал чашку с чаем и смотрел.
Когда Гном и Дед перестали содрогаться от смеховых выдохов, Гном вспомнил про тапок. Тапок был порван. И Гном решил сходить за клеем на базар.
- А может мне сходить за клеем? - озвучил свое решение Гном этой медленной фразой, которая мягко нарушила тишину дома Гнома.
Дед на этот счет промолчал. А Дядюшка Пемзя захлюпал чаем. И Гном одел ботинки, и пошел на базар. Дед и Дядюшка остались дома, допивали чай. Растягивали удовольствие. Так растянули, что потеряли само удовольствие. Хоть там и было какое-то время. Время которое само измеряло себя. Некая цикличность и простота, в которой находилось печенье. И она заполняла весь дом. Дом был в ней, и сад, и поле.. И никак ее не звали.
Гном пришел на базар, но клей не нашел. Тогда он стал искать новые тапки. Они нашлись в ларьке Жижагундо.
- Эй, почем тапки? - окликнул его Гном.
- Два яблока, - сказал Жижагундо.
- Хорошо, - сказал Гном, и пошел за яблоками.
Пришел в сад, сорвал с ветки яблоки и вернулся на базар. А Жижагундо уже не было. Гном подошел к Макару и спросил про Жижагундо. Но Макар не знал, где он. Гном в растерянности почесал бороду.
"Блин, тапок порвался, клея нет, Жижагундо нет." А новые тапки лежали в ларьке без присмотра. Гном взял, и положил яблоки рядом с тапками, а тапки взял себе. И пошел домой. А по дороге думал о Жижагундо.
Пришел Гном в дом, сел в кресло. Дядюшка Пемзя и Дед по прежнему сидели на своих креслах. Гном неторопливо снял ботинки, одел новые тапки, прошелся по ковру. Ему понравились эти тапки. И они, будто, излучали тепло, добро, и лёгкость. Гному стало хорошо. Он сел в кресло. А когда он садился в него, в голове промелькнула мысль о Жижагундо:
"Может, надо было оставить записку.."
Гном устроился в кресле, но все еще думал: "А вдруг он передумал?"
"Да, какая записка? У меня же не было карандаша.."
Тишина дома обволакивала кресла, тапки… Ковер плавно сочетался с этой тишиной и увлекал своим рисунком. Внимание некоторое время внимало этот рисунок. И глубина его проникала во внимание, извивалась из мельчайшего семени, ветвилась. И в каждой ветви были цветы. И в каждом цветке был свой аромат. В этом нет запаха, и вкуса. Ковер Гнома был вселенной обновляемых безымянных чувств. Это было нечто утонченное, воспринимаемое. Всё это было в невесомом океане, где нет видимых признаков даже самой невесомости. И как слово "невесомость", так и другие слова здесь теряли свое значение. Но всё еще кому-то хотелось придумать новые знаки и символы, может быть для того, чтобы обновить старые… И описать эти новые чувства и ароматы.
Дед чихнул, и Гном "вынырнул" из ковра, и его внимание привычно заполнило комнату. Дядюшка Пемзя присутствовал здесь, как наблюдатель, и слегка улыбался. Дед шмыгнул носом. А Гном посмотрел на свои новые тапки, вспомнил про Жижагундо и пошел на базар.
Встретил там Жижагундо, он был в ларьке, сидел на стуле и ел яблоки. Он заметил Гнома, и улыбнулся. Гном помахал ему рукой. Подошел к нему…
- Ну, как тапки? - спросил Жижагундо.
- Хорошие! - сказал Гном.
- Эти тапки мне подарил Дед…
- Правда? - удивился Гном. - Дед у меня дома сейчас, пьет чай с Дядюшкой Пемзей.
- Как чай? - спросил Жижагундо.
- Хороший! - сказал Гном. - по рецепту Дядюшки Пемзи.
- Да, я пробовал его чаи по праздникам, здесь на базаре…
Гном и Жижагундо одновременно вспомнили вкус  чая и наполнились тихим благоговением.
Базар шевелился. Люди ходили, бродили, брали, уносили, приносили… Гном стоял у ларька, а Жижагундо в ларьке.
А тапки Гнома ждали его дома. Дед допил чай и вышел из дома Гнома. А Дядюшка Пемзя взобрался на чердак.
На чердаке Дядюшка Пемзя открыл люк на крышу и вылез наружу. Прошелся несколькими шагами и спрыгнул вниз, пошел в сад, и лёг на гамак.

среда, 12 ноября 2014 г. http://omaxez.blogspot.com/